Архив
К 100-летию Ху Яобана
25 января 2016 года Общество российско-китайской дружбы и Институт Дальнего Востока РАН провели торжественное собрание, посвящённое 100-летию со дня рождения Ху Яобана известного государственного и политического деятеля Китая.
В торжественном собрании приняли участие руководители и активисты Общества российско-китайской дружбы и сотрудники Института Дальнего Востока РАН, представители ветеранских организаций Москвы, школьники и студенты московских вузов, представители российских и китайских СМИ. Гостями торжественного вечера были дипломатические сотрудники Посольства КНР в РФ во главе с Чрезвычайным и Полномочным Послом Ли Хуэем.
Торжественное собрание вступительным словом открыл академик
М. Л. Титаренко- председатель ОРКД, научный руководитель ИДВ РАН.
«Сегодня в эти январские дни наступившего нового 2016 года мы впервые в этом году встретились в нашем культурном центре, чтобы отметить 100-летие со дня рождения Ху Яобана - известного государственного и политического деятеля Китая, пользовавшегося огромной популярностью и большим авторитетом в стране.
Разрешите мне от имени всех участников приветствовать присутствующих на нашем тожественном собрании сотрудников Посольства КНР в РФ во главе с Послом Ли Хуэем, представителем китайской диаспоры в Москве, китайских и российских СМИ».
В этом году китайский народ отмечает 95-ю годовщину со дня образования Коммунистической партии Китая-боевого авангарда китайского народа.
С именем Ху Яобана неразрывно связана история борьбы китайского народа за победу революции, когда он, будучи молодым человеком, сначала активно включился в партизанское движение, а затем возглавил е движение китайской молодёжи.
Он прошёл большой путь от руководителя отдела пропаганды одного из советских районов в годы борьбы за победу революции до члена ЦК КПК, избранного на VIII съезде КПК в 1956 г., а затем члена Постоянного Комитета Политбюро ЦК КПК, избранного на этот высокий пост на
V пленуме ЦК КПК XI созыва в феврале 1980 г. И только внезапная кончина помешала ему включиться в реализацию программы Дэн Сяопина, к созданию которой он имел самое прямое отношение, а потому он не смог видеть, как поднялась страна в результате этих реформ.
Ху Яобан известен в Китае также как деятель китайского молодежного движения. В 1952 г. он был избран секретарём Центрального Комитета Социалистического Союза молодёжи Китая, а в 1957 г. он стал первым секретарем Коммунистического Союза молодёжи Китая. В этом качестве
Ху Яобан возглавлял китайскую делегацию на VI Московском всемирном фестивале молодёжи и студентов.
Ху Яобан активно содействовал контактам Коммунистического Союза молодежи Китая с Всесоюзным Ленинским Коммунистическим союзом молодёжи. Несмотря на большую занятость партийной работой, он часто принимал советские молодёжные делегации, делая все, чтобы развивать дружбу и сотрудничество между нашими странами и народами.
«Для российской общественности Ху Яобан всегда был и до последних дней своей жизни оставался большим другом нашей страны и нашего народа, делавшим всё для развития дружбы и сотрудничества между нашими странами» - сказал Михаил Леонтьевич Титаренко.
После этих кратких вступительных слов Председатель ОРКД Михаил Леонтьевич Титаренко слово для доклада о жизни и деятельности Ху Яобана предоставил Ю. М. Галеновичу-доктору исторических наук, главному научному сотруднику ИДВ РАН, заместителю Председателя Общества российско-китайской дружбы.
Текст выступления Ю. М. Галеновича даётся полностью в изложении автора:
«Уважаемые друзья
Я хочу рассказать о том, каким был Ху Яобан как человек. Как он относился к человеку к людям. Во всей истории Китая, пожалуй, не было другого такого первого руководителя, который был таким, каким был Ху Яобан.
В конце прошлого года исполнилось сто лет со дня его рождения. Он родился в 1915 году. Было третьим и последним по счету председателем ЦК КПК, затем генеральным секретарем ЦК КПК, то есть первым человеком в иерархии, первым по рангу руководителем КПК в 1980-х годах.
Какие нравственные ценности были главными для Ху Яобана? Для него главными нравственными понятиями были: человек, человечность, совесть, культура. Он был нравственным человеком. Его в Китае называли Ху-гун, то есть мудрец, великий человек из рода Ху. У него было свое то, что в Китае называют Дао, то есть свой Путь, которым достойно следовать нравственному человеку. Это был Путь Человечности, Путь Совести, Путь Культуры.
Один из десяти маршалов КНР, близкий к Ху Яобану, маршал Не Жунчжэнь говорил: «Из тех партийцев или простых людей, кого связывало с Яобаном общее дело, или кто просто соприкасался с ним, не было никого, кто не сказал бы о нем Доброе Слово». Такую характеристику из руководителей КПК заслужил за все время существования партии, с 1921 года по 2016 год, только один человек – Ху Яобан.
Ху Яобан фактически считал для себя самым важным по-человечески относиться к человеку. Он был великим гуманистом двадцатого века. Есть основания сопоставлять его с Вацлавом Гавелом.
Ху Яобан родился китайцем и родился в Китае, в одном из ее «сердец», в провинции Хунань, которую в Китае называют «Царством лотосов» или «Краем рыбы и риса». Он из этого царства, из этого края. Очевидно, что для него родными были китайские лотосы, китайская рыба из пресных вод и китайский рис. Он не только китаец или ханец. Он еще из тех китайцев, которых называют хакка. Кэцзя или хакка - одна из ветвей ханьцев. Выходцы из северных провинций, проживающие на юге. Среди них: Хун Сюцюань (вождь восстания тайпинов), Ли Сючэн, Сунь Ятсен (отец нации), Ляо Чжункай, Пэн Бай, Чжу Дэ (главком армии, победившей в войне 1946 – 1949 гг.), Е Тин, Е Цзяньин, Дэн Сяопин. Ху Яобана в Китае называют и «великим хакка».
Ху Яобан родился 20 ноября 1915 года в небольшой деревушке в хунаньских горах. Его родители были не богатые, но и не бедные крестьяне.
У него типичная китайская фамилия из списка, как говорят в Китае, «ста семей», которые и составляют нацию Китая. Его фамилия означает, что он - «человек из рода Ху», а его имя – Яобан означает: «тот, кому суждено прославить свою страну». Таким было пожелание его родителей. Оно сбылось.
На Ху Яобана оказали влияние рассказы о его уважаемом в Китае земляке, известном и деятельном стороннике реформ 1898 года, Тань Сытуне. Когда реформаторов стали преследовать, у Тань Сытуна был выбор: бежать или остаться. Он предпочел стать примером для будущих поколений, остался, был схвачен и приговорен к смертной казни. Перед казнью Тань Сытун написал свой завет: «Ни в одной стране мира реформы не приводили к успеху без кровопролития. Сегодня в Китае не видно тех, кто был бы готов пролить свою кровь за реформы. Вот почему не процветает наша страна. Так пусть же я, Тань Сытун, буду первым среди тех, кто готов пойти на это». Возможно, Ху Яобан хотел быть таким, как Тань Сытун.
В провинции Хунань родились и другие достойные люди, хорошо относившиеся к нашему народу и нашей стране. Там родился известный лидер КПК тридцатых годов Ли Лисань. Там родился член политбюро ЦК КПК, министр обороны КНР «маршал правды», сказавший об этой правде времен «большого скачка» и «народных коммун», Пэн Дэхуай, а также двоюродный брат Ху Яобана генерал-полковник Ян Юн.
Ху Яобан присоединился к КПК в 16 лет, в 1931 году. Его приняли в КПК в 1933 году, когда ему исполнилось 18 лет. Вся его жизнь связана с этой партией. Он пришел в нее с протестом против несправедливости прошлых времен и с верой в ее идеалы того времени. За это он пролил свою кровь. Ху Яобан прошел Великий поход к середине 1930-х годов, был тяжело ранен. Его выдающиеся способности убеждать людей, руководить ими проявились сразу, в молодости. В январе 1939 года Ху Яобан был назначен начальником организационного отдела главного политуправления Военного совета ЦК КПК. На этом посту он должен был от имени Военного совета ЦК КПК объявлять высокопоставленным руководителям, полководцам, генералам, решения о новых назначениях и смещениях с постов. И при этом всем этим начальникам приходилось подчиняться и отдавать ему честь. На этом посту он оставался на протяжении целых пяти лет. Первое впечатление о его внешности: молодой человек небольшого роста, но их покоряли ум, глубина и широта его знаний.
Ху Яобан был хорошим семьянином. С января 1939 года по июнь 1946 года Ху Яобан находился, в основном, в Яньани. В 1942 году, в возрасте 27 лет, он женился на Ли Чжао. Она окончила курсы повышения квалификации Яньаньского женского университета. Она была на шесть лет моложе Ху Яобана, то есть она родилась в 1921 году и вышла замуж в возрасте 21 года. Она всю жизнь работала, и в 1983 году вышла на пенсию с должности заместителя начальника управления текстильной промышленности Пекина.
Ли Чжао первой стала носить юбку, а не брюки. Ху Яобан первым из руководителей Китая стал носить пиджак и галстук. Они прожили вместе
48 лет.
В Китае общепринятым был принцип: «Будем больше рожать, и пусть наше население увеличивается». У Ху Яобана и его супруги четверо детей: три сына и дочь, а также пять внуков и внучек.
Во время войны за Освобождение, то есть в 1946 – 1949 гг., Ху Яобану довелось участвовать в ней под руководством целого ряда высших военачальников, начиная с главнокомандующего Чжу Дэ, а также других будущих маршалов – Пэн Дэхуая, Не Жунчжэня, Сюй Сянцяня. Все это означало, что Ху Яобан был «своим человеком» для многих из главных военачальников НОАК.
В ноябре 1949 года Ху Яобан был назначен секретарем парткома КПК северной части провинции Сычуань. Отсюда берут начало прямые связи Ху Яобана с Дэн Сяопином, а также с такими видными военачальниками НОАК, как будущие маршалы Лю Бочэн и Хэ Лун.
Северная часть провинции Сычуань – это горный район. Китайская пословица гласит: «Когда во всей Поднебесной наступил покой, в Сычуани покоя еще нет; когда во всей Поднебесной мятежа еще и в помине нет, в Сычуани мятеж начинается раньше всего».
При проведении аграрной реформы Ху Яобан предложил предоставлять инициативу, свободу действий самим массам.
В августе 1952 года Ху Яобан был переведен в ЦК партии и назначен на пост секретаря комиссии по работе с молодежью ЦК КПК и секретаря секретариата ЦК Союза новодемократической молодежи Китая. Ему было тогда 37 лет. Это был очередной крутой поворот в жизни Ху Яобана. В 1957 году союз был переименован в КСМК. С 1952 года и до 1966 года, то есть до «культурной революции» Ху Яобан возглавлял ЦК союза молодежи, руководил движением молодежи. В качестве руководителя делегации молодежи Китая Ху Яобан в июле 1953 года участвовал в Бухаресте во Всемирном фестивале молодежи и студентов. В 1957 году в том же качестве он участвовал в таком же фестивале в Москве.
Ху Яобан никогда не занимался ведением домашнего хозяйства. Он всегда передавал свою зарплату секретарю и телохранителям, поручив им распоряжаться деньгами. Ел он три раза в день. Еда была простая. С деньгами всегда было напряженно, потому что к нему приходило много людей, и в связи с этим расходы на угощение, хотя и скромное, но частое, оказывались немалыми. Секретарь Ху Яобана готовил чай, а в жаркую погоду арбузы. Теплота, благожелательность Ху Яобана, то, что он не был педантичен в мелочах, - все это создавало атмосферу, в которой каждый чувствовал себя как дома.
У Ху Яобана были свои привычки в работе. Он обычно ходил на работу только на заседания или тогда, когда в этом была необходимость. Он предпочитал не заниматься повседневными делами, а сосредоточивался на «крупных вопросах».
Эти встречи в кругу тех, кто был с ним рядом или приходил к нему, продолжались из года в год, много лет подряд. При этом не было заранее определенного предмета или главной темы для обсуждения. Ху Яобан всегда просил присутствовавших сначала высказать свое мнение, рассказать о том, что им пришлось увидеть, о чем услышать, какие мысли пришли в голову.
Свое время он распределял следующим образом: часть времени уходила на чтение книг, документов; другая часть - на встречи с людьми для обсуждения вопросов; наконец, еще одна часть времени посвящалась знакомству с делами на низовом уровне и на общественную деятельность.
В 1956 году на VIII съезде партии Ху Яобан, которому исполнился 41 год, он был избран членом ЦК КПК.
Ху Яобан говорил: «Раньше на протяжении более 20 лет мы занимались только одним, то есть Освобождением; сегодня и впредь мы должны заниматься опять-таки только одним, а именно Строительством своей страны». Он с болью говорил: «Если мы хотим добиться того, чтобы наша родина стала богатой и могучей, нам следует переправиться через две громадные Реки. Одна – это Река Бедности. Другая – это Река Невежества, темноты».
Однажды он сказал: «Конфуций говорил, что “Благородный муж обязан воздерживаться от трех вещей”. Одна из этих вещей – богатырь обязан обладать стойкостью и должен воздерживаться от борьбы. На мой взгляд, эта максима нам не подходит. Мы должны быть всегда готовы к борьбе. Всегда готовы издать боевой клич. Если газета не борется – грош ей цена. Нужно, всенепременно нужно разбивать себе голову в кровь, нужно выступать с критикой, нужно быть готовыми вести тяжбу с кем надо; вы должны ничего не бояться. … Борьба нового со старым, борьба передового с застоем, с отступлением – вот в чем состоит громадная идейная борьба. И если мы хотим в результате борьбы обрести победу, мы должны проявлять смелость; нужно быть упорным и стойким; нужно быть готовым к тому, что твоя карьера будет сломана».
Он также говорил: «Я полагаю, что те люди, которые загораются, нервничают, рвутся вперед и при этом совершают ошибки, во сто крат выше тех, кто фактически просто лежнем лежит и не сдвигается с места. Потому что первые, хотя и совершают ошибки, но это все-таки доказывает, что они находятся в процессе роста, в процессе созревания, обретения зрелости, что они в той или иной степени при этом обретают истину. А вторые фактически препятствуют прогрессу общества, тянут людей к неподвижности».
Это – важнейшее качество Ху Яобана. Оно было присуще ему от рождения. Он просто не мог поступать иначе. Именно это свойство его характера и вело его на всем его жизненном пути, побуждало его думать и решать возникавшие проблемы, не приноравливаясь к мнению кого бы то ни было наверху.
Одна из привычек Ху Яобана состояла в том, что при выступлениях с речами и, делая доклады, он никогда не требовал от секретаря готовить для него текст. Иной раз он сам писал тезисы выступления, иной раз - ничего не писал. Когда же он начинал выступать, то это зачастую выливалось в два – три часа. Он развивал свои мысли, ссылался на классические литературные произведения. Сначала люди даже недоумевали, поражаясь памяти Ху Яобана и широте и глубине его познаний.
Он постоянно занимался самообразованием, все время читал, размышлял, писал. Брал уроки у преподавателей литературы и истории. Он интенсивно читал. У него всегда был план, в котором определялось, что именно он должен был прочитать за неделю. Круг чтения у него был очень широким. От произведений классиков марксизма-ленинизма до китайского классического Четырехкнижия и Пятикнижия, от древней и современной китайской и иностранной классической литературы до Бернштейна, Гитлера, Сукарно – он прочел все это. Известно, что он за три дня прочитал знаменитую работу Неру: «Открытие Индии». В этой связи он с воодушевлением сказал: «Неру – необыкновенный человек; он еще в юности определил, чем будет заниматься».
Ху Яобану было присуще желание брать и использовать в Китае все то, что представлялось ему положительным в жизни в нашей стране. В его деятельности никогда не было ничего, что могло бы свидетельствовать о враждебном к нам отношении.
В марте 1957 года Ху Яобан сказал: «В настоящее время внутри нашей страны вопрос о классовой борьбе уже в основном решен».
В 1961 году Ху Яобан говорил студентам: «Жизнь человека можно разделить на несколько этапов. До трех лет деятельность дитяти главным образом выражается в том, что дитя плачет, кричит. Вы, молодые люди, подобны большому карману, и ваша задача в том, чтобы наполнить его знаниями. Чем больше вы его наполните, тем лучше. Если студенты не будут учиться, если рабочие, крестьяне не будут заниматься производством, если кадровые работники (партии) не будут работать, то, что из всего этого получится?!».
Когда Ху Яобан был первым секретарем ЦК КСМК, он объездил всю страну. Он руководствовался при этом правилом: «Надо прочитать десять тысяч томов книг, надо пройти путь в десять тысяч ли».
Ху Яобан действительно знал страну. Его стремление везде побывать, причем, прежде всего, там, где жизнь наиболее трудна, помогало ему составлять правильное представление и о проблемах, и о путях их решения.
В 1956 году ЦК КСМК созвал совещание для подведения итогов кампании по «искоренению контрреволюции». Ху Яобан выступил на нем и сказал: «В ходе нынешнего движения за искоренение контрреволюции мы нанесли раны, незаслуженно причинили боль некоторым товарищам …». Затем он взял у своего секретаря лист бумаги и зачитал список этих людей. Далее он сказал: «Ответственность за это лежит на секретариате. В первую очередь за это несу ответственность я. Это моя ошибка. Так как я являюсь первым секретарем, поэтому по важным делам последнее решение за мной. Я должен просить прощения у этих товарищей! Товарищи, простите меня!» И он сделал глубокий поклон перед аудиторией.
В 1979 году Ху Яобан говорил: «В 1957 году в ЦК КСМК нанесли удар по правым уклонистам, подвергли репрессиям целый ряд товарищей. Они необоснованно были обижены и пострадали. Я несу за это ответственность. Я – первый секретарь, и я ставил подпись, свою подпись. Я прошу прощения у товарищей…».
Ху Яобан говорил о своем отце: «Какой хороший у меня был отец, никогда, ни одного раза не ударил меня!».Ху Яобан предпочитал, чтобы его самого называли просто по имени. В основном к нему обращались со словами: «Товарищ Яобан».
Ху Яобан также говорил: «Я – человек маленького роста. Меня обычно принимают за очень молодого человека. Председатель (Мао Цзэдун) всегда называл меня «СЯО ХУ - Малыш Ху». А ведь по сути дела я уже не молод. В нынешнем (1963 году) мне стукнуло 48 лет. Кажется, что все еще работаю как молодой, и вы тоже должны работать как молодые».
Во время «культурной революции» Ху Яобан подвергался физическим мучениям. Его насильно заставляли принимать позу, в которой человек, становился похож, по мнению палачей, на «реактивный самолет», то есть ему заворачивали руки за спину, связывали их и тянули вверх, при этом голова оказывалась у земли. Ху Яобан был вынужден часами находиться в упомянутом положении. Его специально выволокли, и заставили согнуться перед въездом в императорский дворец в Пекине – Чжуннаньхай. Его заставляли там ползать на четвереньках. Ему обрили голову, как преступнику, и т.д. и т.п.
Ху Яобан следующим образом расценивал действия красногвардейцев и бунтарей во время «великой пролетарской культурной революции»: «Я вовсе не говорю, что такое обращение с нами на протяжении стольких лет во время культурной революции – это стопроцентная ошибка. Возможно, это ошибка на 98 процентов. Но и это, все-таки, громадная ошибка!».
В 1968 году на пленуме ЦК КПК было принято решение об исключении из партии на вечные времена Лю Шаоци, как якобы предателя, провокатора и штрейкбрехера. При голосовании только один человек, одна женщина – член ЦК КПК Чэнь Шаоминь, - подняла руку, голосуя против этих решений. Ху Яобан впоследствии с воодушевлением говорил: «Это поистине великий поступок, поступок невероятной силы!».
Ху Яобана с мая 1969 года два с половиной года «перевоспитывали физическим трудом» в деревне. Ху Яобан говорил тогда, что молодые люди должны уметь, если потребуется, и «посидеть на холодной скамье», они не должны также бояться сесть в тюрьму, не бояться того, что им отрубят голову.
В 1972 году официально, с точки зрения властей того времени, Ху Яобан стал антипартийным, антисоциалистическим элементом, врагом идей Мао Цзэдуна. Ху Яобан говорил: «Споткнулся, упал, ладно, нужно подниматься, и снова браться за работу, не следует бояться того, что упадешь и расшибешься, не следует бояться того, что ударишься головой и прольешь свою кровь, нужно стереть с тела следы крови и продолжать движение вперед».
Ху Яобан хорошо видел опасность коррупции в Китае, для КПК, ее чиновников. В первой половине 1970-х гг. он говорил: «Не стоит во всем видеть что-то непривычное и из-за этого падать духом, тем более не стоит смешиваться воедино, мараться в одной грязи (с теми, стиль мышления которых, образ мыслей которых является недостойным), погрязать в коррупции, требовать для себя особых привилегий, потому что в этом случае можно очень быстро скатиться вниз». Он также пошутил: «Тут если сверзишься в Бохайский залив, это еще ничего, не так уж и глубоко, но вот можно погрузиться в самый Тихий океан!».
Ху Яобан говорил: «В настоящее время происходит поляризация, поляризация применительно к грамотной молодежи или молодым интеллигентам, поляризация применительно и к старым кадровым работникам; некоторые старые кадровые работники, которые участвовали в революции на протяжении десятилетий, все-таки стремятся пользоваться всеми благами жизни, гонятся за удовольствиями; это уж совсем ни на что не похоже». «История не знает жалости, поляризация происходит; однако, в конечном счете, твоя судьба все-таки находится в твоих собственных руках». Так напутствовал Ху Яобан старых кадровых работников, которые вновь занимали свои посты в 1973 году.
Ху Яобан говорил: «Неужели же установка на то, чтобы выпячивать, выпукло выставлять, политику, это действительно такая уж панацея? На мой взгляд, выставлять наверх следует свой нос во время плавания».
Ху Яобан также имел свое мнение и отвергал поветрие, существовавшее в свое время и весьма тогда распространенное, когда вождя славили и кричали: «Десять тысяч лет! Десять тысяч раз по десять тысяч лет!» Он считал это формой ритуала, которой присуща густая феодальная окраска. Еще в 1950-х гг. Ху Яобан говорил: «Да разве человек может прожить десять тысяч лет? Это – не научное высказывание!».
В августе 1975 года Ху Яобан стал ведать делами Академии Наук Китая. Он сделал много полезного на этом посту. Добился восстановления некоторых основ правильной постановки дела применительно к институтам Академии Наук. 24 октября 1975 года Ху Яобан выступал в Академии Наук Китая во время празднования 40-й годовщины Великого похода Красной Армии. Он, в частности, сказал: «Мне сейчас уже почти 60 лет. Вот я сегодня говорю речь с этой трибуны. Пожалуй, через 25 лет, то есть в 2000 году, мне бы хотелось, чтобы здоровье мне тогда это позволило, в этот день принять участие в еще одном таком же митинге. Тогда вы, нынешние молодые люди, будете выступать здесь уже в качестве хозяев. А мне будет достаточно лишь одного стула, чтобы посидеть сбоку от президиума. И если мне доведется увидеть эту картину, я буду рад». Многие из присутствовавших и в президиуме, и в зале прослезились.
Ху Яобан был из тех людей, которых в Китае называют ГУН. Его так и звали ХУ-ГУН, или «Мудрый и уважаемый ХУ», что означало, что он из породы тех, на ком держится земля.
Лао-цзы говорил: «Если для тебя просто важно что-то делать для Поднебесной, тогда ты сможешь, так сказать, временно устроиться в Поднебесной; если же ты с любовью делаешь что-то для Поднебесной, тогда ты сможешь стать опорой для Поднебесной». Есть и иной вариант перевода этого высказывания Лао-цзы: «Если управляющий Поднебесной (тот, кто управляет делами Поднебесной) ценит людей, как самого себя, такой достоин, чтобы ему вверили Поднебесную. Если управляющий Поднебесной любит людей, как самого себя, то ему можно вручить судьбу Поднебесной».
В Китае многие считают, что Ху Яобан смог стать опорой для Поднебесной. Очевидно, что это произошло потому, что он любил людей. Его врожденным качеством была любовь к людям, человечность. Он был против бесчеловечности.
1976 – 1989 гг. – это вершина Пути Ху-гуна. 9 сентября 1976 года Мао Цзэдун умер. (В 2016 году исполняется 40 лет со времени смерти Мао Цзэдуна и почти 20 лет со времени смерти Дэн Сяопина.) Преемник Мао Цзэдуна Хуа Гофэн считал, что «мы должны осуществлять АБСОЛЮТНО каждую политическую установку, которую выработал и определил председатель Мао, и АБСОЛЮТНО каждое указание председателя Мао».
На состоявшемся в августе 1977 года XI съезде КПК Ху Яобан был избран членом ЦК партии. В начале октября его назначили проректором Центральной партийной школы ЦК КПК. В то время надо было начинать с устранения оков в сфере идеологии. Ху Яобан обратился к критике Кан Шэна, как руководителя службы, занимавшейся политическими преследованиями. Ху Яобан говорил: «Много лет в прошлом Кан Шэн всегда был фактором раскола внутри партийной организации. … Он главный преступник в деле о подрыве революции в Китае». Ху Яобан считал: «”Великая культурная революция” - это ошибка в практике действий, практическая ошибка».
В декабре 1977 года Ху Яобан был назначен на пост заведующего организационным отделом ЦК КПК. Ху Яобан исходил из следующей позиции в вопросе о пересмотре подложных, фиктивных (фальшивых или сфабрикованных), ошибочных дел: «ВНЕ ЗАВИСМОСТИ от того, в какой обстановке возникло то или иное дело, от того, в какое время это произошло, а также ВНЕ ЗАВИСМОСТИ от того, какая организация (орган), какой руководитель принимал решение по тому или иному делу, во всех случаях, если это ошибка, необходимо исправлять ошибки». Так тезису о «ДВУХ АБСОЛЮТНО» Ху Яобан противопоставил тезис о «ДВУХ ВНЕ ЗАВИСИМОСТИ». Это был важнейший принцип. До Ху Яобана никто так не ставил вопрос. Это было освобождение от идейных оков (эпохи правления Мао Цзэдуна).
Ху Яобан говорил, что в масштабах страны в целом насчитывается
8 миллионов людей, на судьбах которых сказались несправедливые, то есть подложные, фиктивные, ошибочные дела. В общей сложности в той или иной степени во время «культурной революции» пострадали от ста до двухсот миллионов человек. Ху Яобан требовал реабилитировать «правых уклонистов», «агентов», «предателей». В то время кое-кто ставил вопрос таким образом: «Председатель Мао наложил резолюцию на этом деле: быть по сему». Ху Яобан твердо отвечал: «Вернуть доброе имя, как и во всех такого рода случаях!».
В декабре 1978 года состоялся третий пленум ЦК КПК одиннадцатого созыва. Перед пленумом в то время один из высших авторитетов для многих в партии Чэнь Юнь говорил: «Когда, оценивают достижения и промахи председателя Мао, тут всё, вне зависимости от того, предлагают ли они делить эти достижения и ошибки в пропорции «два к восьми» или «три к семи» или даже «четыре к шести», всё это – это одна только видимость, небрежный подход к делу, втирание очков, всё это не соответствует фактам». Чэнь Юнь выделял в деятельности Мао Цзэдуна этап с 1966 года и до его смерти. Чэнь Юнь говорил: «Это была крайне бесчеловечная, ужасающая трагедия “культурной революции”; самую главную ответственность за это несет он; это следует целиком и полностью отвергать, отрицать». Чэнь Юнь также говорил: «Лю Шаоци – это не сатана, а человек; Мао Цзэдун – это не бог, а человек; Кан Шэн – это не человек, а дьявол».
На пленуме в 1978 году Ху Яобан был избран членом Политбюро ЦК КПК. После пленума Ху Яобан стал ответственным секретарем ЦК КПК. Этот пост был введен специально для него и специально с той целью, чтобы Ху Яобан, в знак доверия, оказанного ему партией, стал фактическим руководителем повседневной работы ЦК КПК. Ху Яобан фактически руководил КПК с конца 1978 года по начало 1987 года. Это своего рода два президентских срока. Китаю и человечеству повезло, что в истории Китая был такой период.
В январе 1979 года Ху Яобан говорил: «Третий пленум ЦК КПК постановил, что личное мнение руководящего товарища любого ранга нельзя считать указанием. Это – личное мнение. Если оно правильно, его воспримут, а если неправильно – отложат в сторону». «Проблема демократии – это для нас целая наука; мы должны этому должным образом учиться. Мы должны равноправно обмениваться мнениями, не нужно выступать в качестве больших чиновников и, так сказать, доводить свое мнение». «Проблем гора, хлопот гора, трудностей гора; вот они нынешние три громадных горы!». (При правлении Мао Цзэдуна речь шла о других «трех больших горах»: империализме, феодализме, компрадорском капитализме.) «Жить следует трудолюбиво и скромно!». «Не следует строить шикарные дома. В Бэйдайхэ (то есть на берегу Желтого моря, где был целый городок из домов, предназначенных для членов ЦК, когда они приезжали туда на совещания или для отдыха) не следует держать санаторий. Нашим товарищам из ЦК партии в ближайшие десять лет не следует ездить туда. Пусть все это будет открыто; пусть там процветает туризм и приносит нам валюту! А мы сами должны показывать пример, быть во главе, ведя скромную жизнь и проявляя высокий энтузиазм!». «Если есть еще такие руководители, которые все еще нарушают законы и дисциплину, не могут сами показывать пример, то это и означает отсутствие совести». «Если некоторые из наших товарищей, осуществляя политику, поднимают свои собственные требования до заоблачных высот, то мне представляется, что это тоже отсутствие совести».
Ху Яобан говорил: «Наша партия должна принести клятву: ни в коем случае не позволять произвольно навешивать обвинения в преступлениях на произведения литературы и искусства, творить беспредел и на этих основаниях объявлять авторов контрреволюционерами». «Если кто-то поднимет дубину, мы должны смело вставать на защиту подвергающихся ударам людей».
В конце 1978 года Ху Яобан стал одновременно и руководителем секретариата ЦК КПК и заведующим отделом пропаганды ЦК КПК. В феврале 1980 года Ху Яобан стал генеральным секретарем ЦК КПК. В июне 1981 года Ху Яобан стал председателем ЦК КПК. В сентябре 1982 года пост председателя ЦК КПК был упразднен. Ху Яобан стал генеральным секретарем ЦК партии.
Те почти десять лет, когда Ху Яобан находился на высшей ступени власти в КПК, остались «золотым веком реформ» в Китае. В этом немеркнущая заслуга Ху Яобана. Только он смог сделать то, что удалось сделать тогда. Поэтому только о нем в народе Китая осталась такая светлая память, как о действительно хорошем человеке. Заслуга Ху Яобана состоит еще и в том, что его деятельность показала, что внутри КПК существовала альтернатива, что он сам и такие, как он, деятели могли действительно решать реальные проблемы и действовать в интересах страны и народа.
В апреле 1982 года Ху Яобан посетил КНДР, в мае 1983 года – Румынию, Югославию, в ноябре того же года посетил Японию, в мае 1984 года побывал в КНДР, в апреле 1985 года совершил визиты в Австралию, Новую Зеландию, Фиджи, Папуа - Новую Гвинею. (В июле 1980 года Ху Яобан первым публично критиковал Кан Шэна.)
С июля 1981 года по январь 1987 года, 67 месяцев, 2010 дней, … Ху Яобан в официальном качестве первого по рангу руководителя ЦК КПК … отдавал все свои силы и разум руководству народом всей страны Ху Яобан был именно тем человеком, благодаря которому идея реформ и открытости была в полном и законченном виде проведена в жизнь и воплощена на практике.
В 1982 году произошло просто чудо – вопрос о пропитании и одежде, то есть задачу жить в тепле и сытости начали решать. Это и было то, о чем с полным основанием можно говорить как о «чуде в Китае». Это чудо было сделано самими китайскими крестьянами при содействии Ху Яобана и других руководителей партии, которые многое реально сделали для того, чтобы это произошло. Наряду с Ху Яобаном здесь необходимо упомянуть Чжао Цзыяна и Вань Ли. Это был своего рода «триумвират реформ». К 1985 году средние доходы крестьян с 70 с небольшим юаней возросли до 397 юаней в год. Успехи реформ в деревне в Китае представлялись просто чудом. Сама модель аграрной реформы вырабатывалась в КНР под руководством Ху Яобана.
При разработке планов развития Китая на ближайшее десятилетие Ху Яобан предложил говорить о «структурных переменах» или о реформе существующей «структуры» . Ху Яобан при этом не затрагивал ни систему, ни строй, существовавший в стране. Хотя, по сути дела, речь шла о продвижении по пути, который позволял решать любые проблемы, если они мешали прогрессу. При обсуждении проектов развития, Ху Яобан говорил: «Что мы называем разумом? По-моему, тут необходимо сказать следующее: во-первых, необходимы соответствующие уровню современной эпохи (осовремененные, модернизированные) научные знания, а не знания 1920 годов; во-вторых, необходимо воспитывать такие силы, таких людей, таких способных людей, которые бы самостоятельно мыслили и самостоятельно жили. Без этих двух условий, о каком разуме может идти речь!». У Ху Яобана речь шла об изменении самой жизни в Китае.
Территория Китая подразделяется на 2200 уездов. Ху Яобан побывал в более чем в 1600 уездах. Ху Яобан говорил: «Постоянно бывать на местах, ходить, смотреть – все это увеличивает запас чувственного познания, что чрезвычайно важно. Только на основе тысячи чувственных познаний можно подняться до уровня рационального познания. Для людей, которые несут на себе бремя руководящей работы, самая большая опасность – это именно отрыв от практики. Если пренебрегать чувственным познанием, если не сочетать рациональное познание с чувственным познанием, то это очень опасно. Необходимо постоянно бывать внизу, ходить и смотреть, знакомиться с обстановкой, изучать новые вопросы, придавать значение накоплению чувственного познания, только при этом условии мысль не застынет».
В КНР утверждали, что сердце Ху Яобана вмещало весь миллиардный народ; он был верным другом всех национальностей Китая. В 1980 году Ху Яобан побывал в Тибете. В 1981 году Ху Яобан пригласил в Чжунаньхай тибетцев – студентов курсов актерского мастерства. Он пригласил их совершить экскурсию в дом, в котором жил Мао Цзэдун. (Итак, Ху Яобан раскрыл для людей своей страны то, как жил Мао Цзэдун, сделал доступным для посещения его дом. Он также призвал высшую номенклатуру партии отказаться от привилегий и особого медицинского и прочего обслуживания в санаторных условиях, подобных тем, что были созданы в Бэйдайхэ.)
В 1981 году Ху Яобан принял старшего брата далай-ламы. Возникала возможность договоренности по соответствующим вопросам. Ху Яобан говорил: «Мы уже начали упразднять систему пожизненного пребывания кадров на руководящих постах, но мы все еще так и не решили этот вопрос окончательно». «Нам необходимо … взяться за создание третьего эшелона». «Необходимо создать систему, при которой члены ЦК партии по достижении 60 лет в обязательном порядке уходили бы на покой». Ху Яобан считал: «Если вверху дело поставлено неправильно, то и внизу правильности ждать нечего».
У Ху Яобана никогда не было собственного дома или резиденции, а жил он в обычном одноэтажном доме в одном из пекинских переулков. За эти 29 лет дом лишь однажды ремонтировали в 1973 году. Гостиная Ху Яобана – это комната менее 18 кв. метров. Спальня – примерно 14 кв.м. Мебель 1950-1960 годов. Письменный стол, высокий и большой книжный шкаф, кровать. Платяной шкаф, у которого даже зеркало было потемневшим и неясным, тумбочка у изголовья кровати. Вот и вся мебель, которой пользовался Генеральный секретарь ЦК партии. Когда он был генеральным секретарем ЦК партии, ни один из его детей не отправился на учебу за границу, и никто из них, занимая должности в государственных учреждениях, не занимался одновременно коммерческой деятельностью, тем более не нарушал законы и дисциплину.
За все почти 67 лет нахождения у власти из высших руководителей КПК только между Ху Яобаном и китайскими писателями существовало определенное взаимопонимание. Он много читал и о многом разговаривал с писателями. В 1981 году Ху Яобан пригласил самого уважаемого писателя Китая Ба Цзиня к себе. Они обменялись мнениями. Ху Яобан считал, что в «культурной революции» не было ничего хорошего. Ба Цзинь предлагал создать «Музей культурной революции» в Китае. Очевидно, что у них совпадали взгляды, прежде всего на то, как следует властям относиться к человеку.
В последние два года и три месяца своей жизни Ху Яобан оказался в ситуации, подобной той, в какую в Китае ставят человека, которого несправедливо приговорили к смертной казни с отсрочкой исполнения приговора на два года или на неопределенное время. Это были два с лишним года изощренной пытки: человека лишили возможности что-то делать и принудили покориться навязанной ему чужой воле, заставили сосредоточиться на мысли о том, что ему осталось только ждать смерти.
В январе 1987 года Ху Яобана отстранили от работы в качестве генерального секретаря ЦК КПК и не дали возможности заниматься какой бы то ни было иной работой. Он страдал тогда, прежде всего, по двум причинам. Во-первых, потому что считал, что с ним поступили несправедливо. Во-вторых, потому что он был лишен возможности и работать и даже высказать, кому бы то ни было то, что было у него на душе.
Ху Яобан в годы своей руководящей деятельности стал одним из мировых лидеров. Он осознавал, что ему удавалось понимать глубже, чем многим и историю Китая и мира, и проблемы, которые вставали и перед Китаем и перед миром, и пути решения, прежде всего проблем Китая и его взаимоотношений с другими странами. И вот в один миг он был насильственно лишен возможности жить и действовать в качестве мозгового центра и практического лидера своего народа и своей страны.
Вот какова была ситуация для Ху Яобана в последние годы его жизни. Таким непереносимым временем для Ху Яобана и стали эти годы и месяцы: с середины января 1987 года по середину апреля 1989 года. Своим девизом на это время этот святой человек избрал тогда следующее: «Подчиняюсь руководству со стороны партии, оберегаю сплочение партии».
Главное обвинение в адрес Ху Яобана было сформулировано следующим образом на заседании Политбюро 16 января 1987 года: он якобы «нарушил принцип коллективного руководства партии». После этого он на протяжении длительного времени жил за запертыми дверями, ни с кем не встречался. Очень редко появлялся на публике.
Ху Яобан всегда подчеркивал родственность своих взглядов и взглядов Лю Шаоци.
Ему стало плохо с сердцем 8 апреля на заседании Политбюро ЦК. Умер через семь дней, 15 апреля 1989 года.
Супруга Ху Яобана Ли Чжао после его смерти, когда ее попросили высказать пожелания относительно организации похорон Ху Яобана, сказала: «Товарищ Яобан всю свою жизнь трудился ради партии, ради народа. У него совесть чиста перед партией и народом; у партии и народа тоже совесть чиста перед ним. То, что он пал, будучи в опасности, под градом пуль и снарядов, в 73 года, это тоже немалый возраст. Он ушел спокойно, не обременяя никого, дал нам целых семь дней. Все пусть будет просто и скромно. Спасибо партии, спасибо народу». Прощание с ним происходило дома у Ху Яобана.
Старший сын Ху Яобана Ху Дэпин написал: Под вечер
15 апреля пошел редкий дождь, и в тишине провожали молчавшего более двух лет, и, наконец, ушедшего в самое последнее молчание; его жизнь закончилась тогда, когда она не должна была закончиться.
Официальная церемония похорон состоялась 22 апреля в Доме ВСНП. У гроба рука об руку стояли две вдовы: Ху Яобана Ли Чжао и Лю Шаоци Ван Гуанмэй. Прах Ху Яобана после кремации домой привез, в частности. Вэнь Цзябао. Похоронили в провинции Цзянси в госхозе «ГУН ЦИН ЧЭН - Город коммунистической молодежи».
Чжао Цзыян в траурной речи говорил о том, что Ху Яобан реабилитировал людей, стимулировал реформы в деревне, реформы в экономике, с уважением относился к знаниям, способствовал сплочению национальностей, подчеркивал значение марксизма, выступал за восстановление и развитие связей с коммунистическими и рабочими партиями, за взаимопонимание и дружбу народа Китая с правительствами и народами всех стран мира. (Посещал пограничные заставы. В 1984 году он посетил заставу на границе с СССР и оставил надпись: «Пусть будет вечной дружба между народами Китая и СССР!».)
Первый руководитель партии Чжао Цзыян, отдавая дань своему предшественнику, утверждал принципы науки, демократии, рыночного хозяйства, в чем более всего и нуждался народ Китая. Чжао Цзыян считал, что в Китае нужно демократию строить с самого начала, а не совершенствовать, ибо нельзя совершенствовать то, чего еще нет.
Соратник и преемник Ху Яобана по посту генерального секретаря ЦК КПК Чжао Цзыян в своих воспоминаниях обращался к тому, что собой представляли взгляды Ху Яобана.
Ху Яобан был обвинен Дэн Сяопином много раз в том, что он потворствовал буржуазной либерализации и, в конечном счете, он был вынужден уйти из-за этого. Люди обычно видят Ху как часть той фракции, мысли которой были устремлены к реформам и демократии. Каковы же именно были взгляды Ху на политические реформы? Что он предлагал?
Яобан был великодушным и терпимым человеком. Он выступал за проведение более толерантной социальной политики, особенно применительно к интеллектуалам, отношение к которым у него было трогательным и терпимым. В последние десятилетия, когда классовая борьба и постоянные политические кампании доминировали на сцене, он редко прибегал к экстремальным действиям. После 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва, тогда, когда он был заведующим отделом пропаганды ЦК и Генеральным секретарем ЦК партии, он активно пересматривал дела тех, кого обвиняли в правых взглядах, снял ярлык «помещиков» и «кулаков (богатых крестьян)», и восстановил (доброе имя или реабилитировал) многих из тех, кого ошибочно осудили. Когда речь шла об оппозиции и сопротивлении, он настоял на пересмотре всех такого рода дел, вне зависимости от того, когда они имели место. Когда он был генеральным секретарем, всегда при возникновении социальных проблем, включая демонстрации, он всегда ратовал за принцип уменьшения напряженности и противостоял жестоким методам. Даже тогда, когда речь шла о хулиганстве и незначительных преступлениях, он ратовал за неоднозначный подход к ним. Он был против кампании с целью нанесения «тяжелых ударов», во время которых арестовывали и задерживали под стражей большое число людей. Он был решительно против того, чтобы часто (обычно) применять методы диктатуры.
Даже хотя он специально или четко не выражал свои взгляды на вопрос о политических реформах, тот идеал, к которому он стремился, состоял в наличии большей демократии и свободы в социализме Китая с тем, чтобы дать возможность народу жить в демократической и свободной среде (в окружающей среде демократии и свободы) при существовании духа энтузиазма. Как раз перед тем, как он ушел со своего поста, он персонально отвечал за составление проекта «Решения о построении социалистической духовной цивилизации», который включал в себя следующее положение:
В истории человечества, в ходе борьбы между новой нарождавшейся буржуазией и рабочим классом против феодальной диктатуры, формирование идей демократии, свободы, равенства и братства в величайшей степени освободило человеческий дух. Самые важные (негативные) уроки, вынесенные из развития социализма, состояли в следующем: во-первых, в пренебрежении развитием экономики, и, во-вторых, в провале создания реальной демократической политики. После 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва наша партия подчеркнула, что без демократии не может быть социалистической модернизации, и что она готова действительно способствовать демократизации политических дел партии и государства. Недавно Центральный Комитет сделал особое ударение на вопросе о политических реформах, целью которых является распространение социалистической демократии и совершенствование системы социалистической законности.
Из вышесказанного можно видеть, что Ху Яобан, вне всяких сомнений, стремился к демократии. Даже несмотря на то, что он еще не выступил с предложениями относительно определения специфической структуры или модели социалистической демократии, я думаю что если бы он продолжал действовать в качестве лидера партии и государства, по мере того, как развивалась бы ситуация и внутри нашей страны, и за ее пределами, и принимая во внимание существующую в глобальных масштабах тенденцию в сторону демократии, он бы продвинул политические реформы в Китае вперед по пути модернизации политической системы и демократизации.
Ху Яобан - это и есть тот Китай, с которым у нас существуют добрососедские, дружественные и, безусловно, мирные отношения самостоятельных и равноправных субъектов.
На XII съезде КПК Ху Яобан не употреблял слов «советский ревизионизм», говорил о стремлении к дружбе с нами.
В 1982 году от имени ЦК дал инструкции Хуан Хуа на похоронах Брежнева говорить о нормализации отношений. При этом не упоминал о препятствиях.
В 1984 году посетил пограничную заставу на границе с нами. Оставил надпись: «За вечную дружбу между народами Китая и Советского Союза!». Слова «коммунистический союз молодежи» объединяли его и людей в нашей стране.
Мне повезло видеть Ху Яобана, переводить Ху Яобана, в том числе его беседу с Шелепиным в 1957 году в Москве во время Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Гостиница «Останкино». Стиль и образ жизни. Ночные собрания. Разговор с Шелепиным.
Человеческие качества Ху Яобана и его политическая позиция – это основа для нахождения взаимопонимания и для взаимного доверия между нашими народами и нашими странами.
Ху Яобан – человек из будущего. Будущее принадлежит Ху Яобану и таким людям в Китае, как Ху Яобан.
Ху Яобан – символ Китая. Самый человечный из руководителей Китая в двадцатом веке.
Мне довелось выступать здесь, в Обществе российско-китайской дружбы, на наших собраниях, посвященных памяти выдающихся людей, которые выступали за дружбу между нашими народами. Это Лю Шаоци, Пэн Дэхуай, Ху Яобан. Я написал книги о Ху Яобане, Лю Шаоци, Пэн Дэхуае, Чжао Цзыяне.
Благодарю всех за внимание».
После выступления Ю. М. Галеновича вызвавшего большой интерес и одобрение всех российских и китайских участников, Председатель ОРКД академик М. Л. Титаренко поблагодарил Ю. М. Галеновича за интересное сообщение и слово для выступления предоставил Чрезвычайному и Полномочному Послу КНР в РФ Ли Хуэю.
Посол начал своё выступление с выражения благодарности руководителям Общества российско-китайской дружбы и Института Дальнего Востока РАН за деятельность, направленную на ознакомление российской общественности с китайской историей, жизнью страны сегодня и выдающимися китайскими деятелями, внесшими активный вклад в дело борьбы за победу революции и строительство новой жизни.
«К таким выдающимся представителям необходимо отнести и Ху Яобана-преданного борца за коммунистические идеи, дело строительства и процветания Родины. За годы своей жизни он показал себя настоящим патриотом своей Родины, человеком, умеющим бороться за свои идеи умеющим работать с людьми и уважать их.
В истории страны Ху Яобан был и останется настоящим борцом за развитие и процветание Родины, счастье, благополучие своего народа, человеком, выступающим за дружбу и сотрудничество с российским народом.»
В Заключение Посол Ли Хуэй пожелал Обществу российско-китайской дружбы новых больших успехов в деятельности, направленной на расширение и развитие дружбы и сотрудничества между нашими странами и народами и подтвердил готовность Посольства КНР в РФ и впредь активно поддерживать и участвовать в деятельности Общества российско-китайской дружбы.
«Наше торжественное собрание, посвященное 100-летию со дня рождения Ху Яобана - видного государственного и политического деятеля Китая, всегда активно выступавшего за дружбу и сотрудничество между нашими странами и народами,- сказал М. Л. Титаренко,- призывает нас к тому, чтобы как зеницу ока беречь, развивать и преумножать традиции дружбы и сотрудничества между нашими странами и народами.» Если ты патриот, любишь свою Родину, желаешь ей дальнейших успехов, ты долен знать, что добрососедство, дружба и сотрудничество с нашим великим соседом Китаем, успешное развитие российско-китайских отношений, являются залогом наших успехов, залогом нашего движения вперед.
«Укрепление дружбы и сотрудничества между нашими странами и народами-это долг каждого россиянина, любящего свою родину и заботящегося о её процветании.» Эти задачи и решает Общество российско-китайской дружбы в своей повседневной деятельности. Поблагодарив всех присутствующих в зале за участие в торжественном собрании и выступавших - за интересные и яркие выступления, Председатель Общества российско-китайской дружбы М. Л. Титаренко объявил торжественное собрание, посвященное 100-летию со дня рождения Ху Яобана, закрытым.
20 изображения
Предыдущая страница: Год России в Китае